Как я копила ненависть
АгрессияЛюбое чувство – это психическая энергия, которая
требует своего признания и реализации. Чувство социальной
несправедливости — это мощный заряд агрессии.
требует своего признания и реализации. Чувство социальной
несправедливости — это мощный заряд агрессии.
Окна моей спальни на 4-м этаже выходят в живописный переулок старой Москвы. Прямо под ними находится достаточно модный ресторанчик, со стильным интерьером и симпатичными людьми. Люди там собираются, судя по всему, культурные, по вечерам поют под пианино , громко не кричат и расходятся довольно рано. Хорошо их слышно бывает летом, когда открыты все окна. Но засыпать под звуки пения романсов и шансона (конечно же, только французского) я уже научилась.
И вот случилось страшное! Мой миленький ресторанчик подложил мне огромную свинью – построил веранду, как вы догадались, прямо под окнами моей спальни.
Когда муж зашел домой и сказал : «У меня очень плохая новость», и рассказал про строительство веранды, я испытала острый приступ праведного гнева. Мало того, что они просто взяли и заняли сразу несколько парковочных мест, а они у нас на вес золота, так они еще и сидеть теперь будут прямо под окном!
Мое чувство социальной справедливости, обычно дремлющее и совершенно невостребованное начало разрастаться и обретать какие-то прямо фантастические формы вроде «ну есть же у нас какие-то права!», «кто-то же должен за это отвечать» «кто дал им разрешение на это» и т. п.
Затем мы долго обсуждали , какие сайты и телефоны нужно найти в интернете, чтобы пожаловаться, потом я подумала, что пока не шумят, писать никуда не буду, потом я забыла поискать эти адреса и телефоны, потом я рассказала об этом всем своим , чтобы меня поддержали, потом я объяснила себе, что все мои действия все равно ни к чему не приведут, потмоу что в наших учреждениях…., ну вы понимаете. И все!
В результате я не сделала НИЧЕГО!
И чем же эта история интересна? Я думаю тем, что на ее примере можно увидеть типичный случай нашей социальной апатии, даже паралича, который всегда случается, когда казалось бы есть повод для справедливого возмущения, когда нужно просто пойти и сделать что-то , чтобы защитить себя.
И законы, вроде на твоей стороне, а ты не идешь и не делаешь.
И апатия эта плоха не только в видимом всем спектре — ничего не меняется в стране, городе, подъезде. Она гораздо страшнее в невидимом, но гораздо более разрушительном плане – она превращается в такую подавленную, вязкую, парализующую человека ненависть и разрушает его изнутри.
Любое чувство, желание – это психическая энергия, которая возникает требует своего признания и реализации. Чувство социальной несправедливости — это мощный заряд, состоящий в основном из агрессивных компонентов- гнев, возмущение, …
Агрессия – это психическая сила, данная нам для борьбы за выживание в большом городе, где пересекается так много людей, их порой несовместимые желания и потребности. Агресссия- это наш ресурс, данный для реализации своих замыслов и для проживания именно своей жизни.
А что же происходит с этой агрессивной энергией в нашем случае — случае паралича социальной мышцы? Вместо того, чтобы пойти и реализовать ее, ну хотя бы попытаться сделать что-нибудь, вся эта энергия тормозится внутри и начинает курсировать по организму. Что тормозит ее в данном случае? Я думаю, что страх. Просто страх неудачи, страх оказаться таким маленьким и беспомощным при столкновении с этой огромной государственной махиной, или с какими-то сильными людьми, которые вот так запросто могут построить веранду или сделать что-то такое значительное. Эта заторможенная агрессия рождает много фантазий, в которых люди из ресторана становятся отвратительными уродами, а государственная машина, которая не пришла сама к вам на помощь – бездушным монстром.
Подавленныя ненависть и неосознанный страх начинают умножать ненависть. Ненависть на ненависть + страх – дает мощную социальную паранойю, которую в нашем окружении принято не осознавать, а трансформировать в цинизм. «Все в этой стране не так, ….» «Ну у нас как всегда» …
Чем же закончилась моя история?
После бурных обсуждений и попыток придумать некий план, среди которых были: Вызвать пожарников и закрыть ресторан – у них наверняка нет запасного выхода,( Не надо, могут потом открыть еще хуже), пойти и поговорить с директором (Ну что мы ему скажем?), и т. п. , мы замолчали.
Веранда продолжала работать. Кстати, работала она на удивление тихо. Цветочные горшки и зонтики под окнами выглыдят даже красиво. А потом и вовсе пришла осень и от веранды остались только горшки.
И все бы ничего, но каждый раз, когда я прохожу мимо, я испытываю какое-то унизительное чувство, как будто меня как-то жестоко обидели, а я даже не попыталась дать сдачи. Молча проглотила обиду и теперь хожу и здороваюсь с обидчиком.
Это лето добавило еще немного в копилку моей ненависти. И по заведенной у нас психической схеме я направляю лучи этой ненависти на себя. Я ношу ее и перебираю с ее помощью многочисленные подробности не обустроенной российской социальной жизни.
